Страница << 1 2 3 4

Необходимость статистической обработки потребовало создания специальной базы данных, содержащей материалы обозначенных регионов с раннекатакомбного до позднекатакомбного времени включительно. Это поможет, например, уточнить корреляцию определенных конструкций катакомб с инвентарем, понять законы трансформации во времени некоторых аспектов погребальной традиции и материальной культуры. Не меньшей важностью обладают стратиграфические наблюдения, в целях выяснения относительной хронологии погребений.

По-видимому, на обозначенной территории, в развитое и позднекатакомбное время, как в своеобразном котле были сформированы несколько обрядовых традиций, обладающих очевидным набором различий и в то же время определенным сходством. Еще С.Н. Братченко было подмечена необходимость сравнительного анализа наиболее близких друг другу групп: элистинской и нижнеманычской. Впоследствии, при изучении символических аспектов предкавказских древностей, А.Н. Гей особенно подчеркивал «дуальную» оппозицию погребальных обрядов тесно связанных между собой ЗМКТК Нижнего Дона и ВМКТК Калмыкии и Ставрополья.

Таким образом, с учетом всех предшествующих наблюдений, а также исходя из результатов анализа массового материала донских новостроечных экспедиций, можно сделать некоторые обобщающие априорные наблюдения, которые были необходимы для сбора конкретных, интересующих нас источников. В вопросах хронологии мы будем придерживаться стратиграфических ситуаций, при корреляции с формами металлических изделий (прежде всего ножей), синхронизированных для разных территорий по Кавказским кладам (этапам металлообработки), а также обращая пристальное внимание на схемы и технику орнаментации керамических сосудов.
 В регионе распространения ВМ культуры ямная и раннекатакомбная культура тесно связаны. Это проявляется в позе и ориентировке погребенных, в погребальном инвентаре. Так, отмечается наследование позы на спине, с согнутыми ногами и поднятыми вверх коленями (типичная поза для ямной культуры Калмыкии) в раннекатакомбных погребениях.  На следующем, непосредственно интересном для нас этапе, возникает обряд погребения в катакомбе слабо скорченных погребенных на левом боку или на спине, с южной и восточной ориентировкой, ноги согнуты под прямым и острым углом, а руки протянуты к тазу (иллюстрация). Наряду с катакомбными погребениями ВМК выявлены многочисленные комплексы, совершенных в ямах и ямах с заплечиками, при соблюдении ритуала и наличии тех же вещей. Исследователями Калмыкии отмечены также жертвенники в ВМ курганах, содержавшие кости животных в наборах и ритуальные сосуды. Часть таких жертвенников условно соотносится с погребениями. В составе инвентаря уже появляются чугунки, курильницы и другие типы сосудов, типичных для катакомбной культуры Восточного Маныча. В период «расцвета» данной культуры состав керамического комплекса наиболее разнообразен: «чугунковидные» красные сосуды, «кувшины», «амфоры», цилиндрошейные сосуды, курильницы, иногда встречаются реповидные сосуды с  ручками. Наличие большого количества сосудов с ручками – отличительная черта ВМК. В данном регионе исследователи нередко подчеркивали культурное влияние племен, населявших Предкавказье, Кавказ и даже Закавказье, выраженное, прежде всего, в облике материальной культуры. Кроме того, в погребениях всей эпохи бронзового века встречаются импортные вещи.
ЗМ погребения преобладают в развитое и позднекатакомбное время на левобережье Дона. С предшествующим раннекатакомбным горизонтом ЗМК связывает поза и ориентировка погребенного – на правом боку, на север теменной частью черепа. В последствии поза приобретает большую степень скорченности. Все ЗМ погребения устроены в катакомбах. Доминирующей является северная ориентировка, но в центре ареала распространения культуры также отмечается западная. Постепенно накапливается количество необычных погребений ЗМ культуры, т.е. ритуально нарушенных костяков, пакетов, кенотафов. Особенно показательна, на наш взгляд, в этом отношении территория в низовьях р. Сал. Известно свыше десятка ЗМ погребений, содержавших остатки деревянных повозок. Как уже отмечалось выше, по одной из интересных версий происхождения и эволюции катакомбного обряда погребений, именно повозки и символическое отражение тягловых животных – наборы костей и черепов указывают на особую значимость в погребальном обряде Предкавказья своеобразных передвижных домов. По типам катакомб ЗМ культура близка ВМ, но обладает определенными особенностями. Например, отсутствующий в ВМ погребениях дромос есть в ЗМ конструкциях и в катакомбах ростовско-луганской группы. Инвентарь ЗМ погребений богат и разнообразен. Керамический комплекс, представлен реповидными (в данной культуре они наиболее распространены) и высокошейными сосудами, курильницами, различными формами простых неорнаментированных горшков. Крайне редкой находкой в ЗМ погребении является «чугунок» и сосуды с ручками, хотя в отношении морфологии керамики наибольшее сходство обнаруживается с восточноманычской. Многочисленны находки металлических бронзовых орудий, нередко составляющих наборы и инструментов из камня. Встречены разнообразные украшения.  

В работе производится анализ интересных погребений, исследованных лабораторией РГУ в 80-х гг. преимущественно в бассейне р. Сал, конструкции которых предполагают своеобразное угловое сопряжение колодца и камеры (на данной таблице). Их промежуточное положение по отношению к ЗМ и ВМ памятникам, по-видимому, обусловило и облик погребального обряда. Значительное их количество расположено слабо скорченно на правом боку. Наблюдения за ориентировкой погребенных и курганной планиграфией пока не выявили четких закономерностей. Очевидно, кроме оригинальной конструкции катакомбы, данные погребения отличаются положением костяка и от ЗМК обряда и от ВМК. Что касается устойчивых маркеров в погребальном инвентаре, то сейчас о них говорить не приходится. Отметим лишь практически полное отсутствие в них реповидных сосудов, при наличии курильниц и чугунков, типичных для ВМ культуры. В настоящее время в данных погребениях почти не обнаружено предметов из бронзы.

В отношении позднекатакомбной ростовско-луганской группы наиболее важные наблюдения были сделаны в работах С.Н. Братченко и А.М. Смирнова. Данные погребения выделяются по следующим признакам: обычно они совершаются в центре насыпи в финальной стадии среднего бронзового века; наиболее типичен, и встречен преимущественно в данной группе круглый в плане колодец катакомбы; погребенные расположены на правом боку, скорченно, головой на запад (поза и ориентировка сходна с ЗМ); инвентарь составляют высокошейные сосуды и оригинальные бесшейные реповидники (на таблице). В погребениях РЛГ почти нет курильниц и жаровен.  Металлических изделий в ростовско-луганских погребениях немного и говорить о хронологических этапах исходя из облика единичных бронзовых ножей не стоит.

Исследование  материальной культуры в первую очередь предполагает анализ керамики. Основные различия ВМ и ЗМ погребений составляет различие керамического комплекса по составу и происхождению. Начиная с привольненского периода развития, ВМ катакомбы содержат многочисленный и своеобразный набор керамики (наличие ручек, налепов и других рельефных элементов при общей бедности орнаментации и т.д.), обычно отмечается близость посуде раннеземледельческих памятников Северо-Восточного Кавказа. Западноманычские реповидные и цилиндрошейные сосуды, напротив, имели, скорее всего, местные степные корни. Требуется выяснить происхождение основных маркеров культуры. В качестве рабочей гипотезы происхождения реповидных сосудов в настоящий момент принято наблюдение А.В. Кияшко, который указывает на существование прототипов этой формы среди керамики новотиторовской культуры, преддонецкого и раннедонецкого периодов Нижнего Подонья, в тризнах позднеямных курганов Волго-Уралья. Ему же принадлежит гипотеза о влияние орнамента некоторых видов керамики на форму сосуда. Так, очевидна близость схем и техники орнаментации цилиндрошейных сосудов и чугунков, обнаруженных в ВМ погребениях и оригинальных катакомбных погребениях с угловым входом. То есть, возможно, необходимость нанесения конкретной схемы орнамента потребовало изменения формы сосуда. Кроме того, нами не оставлено и более раннее наблюдение А.М. Смирнова, указывающего на сходство среднедонских сосудов с раструбным горлом и цилиндрошейников на Маныче, которое проявляется в орнаментике и форме. В отношении ростовско-луганской группы памятников он указывает на сосуществование в них оригинальных правобережных реповидников и раструбошейных сосудов, подчеркивая близость такой схемы ситуации на левом берегу, где типичные манычские реповидники с плоским венчиком встречаются вместе с различными высокошейными формами, в том числе и раструбными. Вообще, необходимо подчеркнуть удивительное разнообразие и морфологическую переходность в отношении сосудов с высоким горлом. Орнаментация таких керамических форм, как высокошейные сосуды и курильницы, вероятно, поможет дать более дробную хронологическую шкалу ЗМ культуры, но важно подчеркнуть, что в отличие от донецкой катакомбной культуры, в левобережных манычских памятниках не столь распространены керамические типы с богатой и сложной орнаментацией. Подавляющее большинство сосудов орнаментировано лишь налепным валиком разных вариантов или вообще не украшено. Курильницы, вероятно, в силу своей ритуальной значимости, обладают богатой орнаментацией, выполненной с помощью различных инструментов-штампов.  Анализ бронзовых инструментов, прежде всего ножей, тесел и долот, позволяет говорить, как минимум о двух основных периодах в существовании ЗМК, то есть синхронность с привольненским и костромским этапами кавказской металлообработки исходя из морфологии, прежде всего, ножей и тесел. Кроме того, в некоторых погребениях встречены ножи более ранних типов, но которые, возможно, просто продолжают бытовать в более позднее время. Если вернуться к нашим иллюстрациям, то на наш взгляд, основные погребения с обширными подквадратными колодцами, веревочной (а не тесемчатой) орнаментацией на курильницах, сформированной оттисками петлевидной формы, овами, оттисками торца свернутого в трубочку материала, или полой трубочки, то есть в раннедонецком стиле, в комплекте с ножами и теслами привольненского облика, будут условно старше впускных погребений, в которых курильницы украшены прочерченным узором, а ножи и тесла напоминают орудия костромского клада. Разумеется между обозначенными ранним и поздним периодами в ЗМ культуре существует обширный пласт переходных погребений, стратиграфически и по материалу способных дать более дробную систему периодов.

В отношении описанной выше группы катакомб с угловым входом и ВМК, можно отметить лишь сходную с раннедонецкой орнаментацию чугунков. Охристая поверхность сосудов легко отслаивается, открывая черное, хорошо отмученное тесто, насыщенное известковыми включениями. Но сложные «полотенца», украсившие эти оригинальные красноватые сосуды почти полностью идентичны по технике и композиции тем, что мы находим на некоторых цилиндрошейных сосудах. 
Особенно интересен вопрос происхождения и угасания ЗМК. В настоящий момент не существует обоснованной версии происхождения западноманычского обряда, тем не менее, А.В. Кияшко предложена гипотеза о восточном происхождении раннекатакомбного обряда в центральных районах Нижнего Дона (подразумевается поза и ориентировка костяка), который впоследствии породил обряд западноманычских погребений, что конечно нуждается в уточнении на широком материале. Вопрос затухания и трансформации позднекатакомбных памятников тесно связан с проблемой посткатакомбных образований, культур вроде лолинской в Калмыкии. Вероятно, будет обнаружен горизонт синхронных обособленных погребений и на территории распространения западноманычских памятников.

Страница << 1 2 3 4